Ткань соскользнула медленно, открывая то, о чем я мечтал: идеально гладко выбритую кожу, розоватые половые губы, уже приоткрытые, блестящие от возбуждения. Я провел головкой по ним, собирая влагу, затем кругами водил вокруг клитора, наблюдая, как тетя подрагивает.
— Нет… нет… — ее голос был хриплым, но руки цеплялись за плиту, а бедра подавались навстречу. — Ты же… племянник… ааах…
В начале июля, после окончания первого курса, я отправился на отдых в живописный домик у озера, расположенный в сотне километров от большого города. Меня встретил мой дядя, Андрей, и мы вместе поехали к месту нашего уединения. По прибытии нас уже ждали моя двоюродная сестра, Лиза, которой совсем недавно исполнилось восемнадцать, и ее мать, моя тетя, Светлана. Мы обнялись, и они наперебой стали расспрашивать меня о дороге и учебе. Дядя Андрей, в свойственной ему манере, быстро прервал поток вопросов, предложив пройти в дом и продолжить беседу за столом.
После ужина и приятной беседы с родными, я почувствовал усталость с дороги и решил отдохнуть. Тетя Светлана сообщила, что специально для меня растопила баню, и я могу попариться, чтобы снять напряжение. С радостью приняв это предложение, я отправился в баню.
Освежившись и распарившись, я вышел в предбанник и с легким разочарованием обнаружил, что забыл полотенце. Крикнув Лизе, я попросил ее принести необходимое. Через мгновение, услышав стук в дверь, я открыл ее, не успев прикрыть свою наготу, и с удивлением увидел тетю Светлану с полотенцем в руке.
Наступила немая сцена, длившаяся, казалось, целую вечность. Моя тетя скользила взглядом то по моему начинающему твердеть члену, который в состоянии покоя достигал примерно 18 сантиметров в длину и был достаточно толстым, то по моим глазам. В ее взгляде я уловил легкий румянец смущения и едва заметную искорку желания. Затем, слегка покраснев, тетя Светлана с улыбкой вышла из предбанника, направившись в дом, а я, все еще не придя в себя, провожал ее взглядом, не отрываясь от ее покачивающихся бедер, обтянутых легкой тканью домашнего халатика.
К слову, о тете Светлане и ее потрясающей фигуре. Несмотря на свои сорок пять лет, она выглядела не старше тридцати пяти. Нельзя сказать, что она была классической красавицей, но ее окутывала аура женственности и притягательности. Ее зеленые глаза были словно глубокие озера, в которых хотелось утонуть, а ее пухлые, упругие губы манили к поцелую. Фигура тети Светланы также не соответствовала ее возрасту: широкие бедра, тонкая талия, стройные, гладкие ноги с удивительно соблазнительными бедрами. Грудь второго размера не была выдающейся, но выглядела упругой и подтянутой. Зато ее ягодицы были просто великолепны: округлые, аппетитные, без единого намека на целлюлит, как я узнал позже. И все это при росте метр шестьдесят два сантиметра. Да, тетя была очень аппетитной и миниатюрной по сравнению со мной, ведь мой рост составлял около ста восьмидесяти шести сантиметров.
Кстати, ее дочь, моя двоюродная сестра Лиза, пошла вся в мать, только ростом была выше сантиметров на десять. У нее были такие же черные волосы, такие же зеленые глаза и такая же потрясающая попа. Но вот грудь у нее была четвертого размера, так что этим Лиза отличалась от своей матери – своими роскошными пышными формами.
Очнувшись от своих размышлений, я ощутил, как между бедер нарастает знакомое напряжение. Моя рука скользнула вниз, словно сама собой, и ладонь обхватила уже твердый, как палка, член. По правде говоря, он был моей гордостью. В состоянии покоя он и так был немаленьким, но теперь, возбужденный образами тети Светланы и Лизы, он распух до 23 сантиметров, став еще толще в обхвате. Головка, гладкая и горячая, выступила из необрезанной крайней плоти, влажная от возбуждения.
Я не спешил. Прислонившись спиной к прохладной стене предбанника, начал медленно водить рукой вверх-вниз, наслаждаясь каждым движением. Большой палец кружил вокруг чувствительной головки, вызывая мурашки по спине. Вспомнил, как тетя стояла в дверях — ее пухлые губы, дрожащие веки, взгляд, скользящий по моему голому телу. Представил, будто это ее пальцы сжимают меня, ее ногти впиваются в кожу. Темп ускорился, но ненамного. Я растягивал удовольствие, как дорогой коньяк, который пьешь маленькими глотками.
Другая рука сжала яйца, большие и тяжелые от желания. Я потирал их, слегка надавливая, воображая, как Лиза прижимается ко мне всей своей пышной грудью. Картины смешивались: вот тетины бедра в чулках, вот Лизин язычок, скользящий по моему животу… Дыхание стало прерывистым, но я сдерживался, смачивая член капельками смазки, которые обильно проступили от разыгравшегося воображения.
Минуты тянулись, как мед. Иногда я останавливался, чтобы продлить игру, лишь пощипывал кончик, наблюдая, как член дергается в ответ. Но когда в воображении тетя Светлана опустилась передо мной на колени, приоткрыв рот, терпение лопнуло. Рука задвигалась быстрее, кулак сжимал ствол так, что кожа натягивалась до боли. Последний рывок — и я застонал, выпуская густые струи спермы на пол. Они били с силой, одна за другой, оставляя белые пятна на потемневшем дереве.
Придя в себя, я смотрел на результат с удовлетворением и легкой досадой. Пришлось вытереть все тряпкой, но даже убирая, я улыбался… Обтеревшись и одевшись, я убрал за собой и пошел спать в дом. С тетей в тот день мы больше не пересекались, зато, как оказалось, я спал в одной комнате с Лизой, на разных кроватях, а дядя с тетей уже спали в у себя.
Мы сидели и болтали с Лизой. Несмотря на то, что ей было двадцать пять, а мне восемнадцать, у нас нашлось много общих тем для разговора. Я решил не упоминать о сцене в бане. У сестры был не самый лучший период в жизни; как выяснилось во время разговора, она недавно рассталась со своим молодым человеком, с которым они собирались пожениться. Конечно, я переживал за свою любимую сестру, но в глубине души отметил, что все может быть к лучшему, по крайней мере, для меня. В душе зародилась надежда, что овладеть моей сестрой, изголодавшейся по ласке, в таких обстоятельствах будет проще, ведь расстались они всего две-три недели назад. Мы проболтали с ней до самой ночи.
В принципе, я мог бы и не ложиться, ведь я приехал отдыхать, да и разница в часовых поясах после приезда тоже сказывалась, но Лизе нужно было рано подниматься на работу, поэтому нам пришлось закругляться. Я обнял сестру, пожелал ей спокойной ночи, и мы легли по своим кроватям. Заснул я не сразу; сначала я представлял, что бы я сделал с тетей и сестрой…
Проснулся я, наверное, к полудню. Дядя Андрей и Лиза давно ушли на работу, а я остался дома с тетей Светланой. Дверь в комнату приоткрылась, и я почувствовал вкусный запах блинчиков, который тянулся через гостиную из кухни. В дверях показалась тетя, воскликнув:
— О, ты уже проснулся! Пойдем завтракать… или, скорее, обедать, засоня — сказала она, улыбнувшись, и пошла на кухню.
Я умылся, позавтракал с тетей и решил прогуляться до магазина за сигаретами, чтобы наконец-то покурить. Купив пачку, я медленно пошел обратно к дому, с наслаждением выкуривая сигарету после завтрака и кофе. Отличное начало дня, тем более что мы с тетей должны были провести одни дома еще как минимум шесть часов.
Придя домой, я пошел разбирать свой багаж. Тетя сказала, что шкаф в моем распоряжении, и ушла, как я понял по звукам, мыть посуду. Разложив по полкам свои немногочисленные вещи, я пошел на кухню под каким-то предлогом, чтобы снова полюбоваться тетей, особенно ее ягодицами. Она стояла возле раковины и вытирала посуду, на ней был халатик выше колен, и ее округлые формы отчетливо выделялись. Да, я просто обожаю женские ягодицы, особенно моей сестры и тети.
Вспомнив вчерашнюю сцену, я решил, что тетя не будет против, если я подойду к ней сзади и прижмусь своим до безобразия возбужденным членом к ее ягодицам. Я почувствовал, что если еще две недели моя сексапильная тетя будет крутить бедрами, и я не овладею ею, то у меня просто сорвет крышу.
Я встал со стула, ощущая, как кровь пульсирует в висках и между ног. Шаг. Еще шаг. Между мной и Светланой теперь лишь сантиметры. Запах ее духов — сладковатый, с нотками ванили — смешивался с ароматом свежевымытой посуды. Мои руки дрожали, когда я обнял ее за талию, прижавшись всем телом к ее спине. Мой член, уже полностью возбужденный и твердый, как скала, все те же 23 сантиметра, но теперь будто бы тяжелее от невыносимого желания, уперся в упругие ягодицы, обтянутые тонкой тканью халата.
Тетя резко вдохнула — ее спина выгнулась, как у кошки.
— Саша…, — прошептала она, но не попыталась вырваться. Я почувствовал, как ее тело дрожит. Мои пальцы скользнули под халат, нашли теплый живот, затем ребра. Мы стояли так, будто время остановилось: я ритмично давил членом в ее мягкую плоть, представляя, как он тонет в ней глубже, а она лишь сжимала край стола, ее ногти белели от напряжения.
— Ты… ты чувствуешь, как он хочет тебя? — прошептал я ей в ухо, укусив мочку. Она крякнула в ответ, и это стало сигналом.
Я развернул ее к плите, одной рукой надавив между лопаток. Тетя прогнулась, ее ягодицы подались назад, став еще круглее. Халат задрался сам — будто сама судьба помогала мне. Я торопливо расстегнул джинсы, освобождая член, который наконец вздохнул свободно. Кожа на нем натянулась до блеска, вены пульсировали.
Ее трусики… Боже, эти старомодные белые трусики, обтягивающие попку так, что хотелось плакать от желания. Я провел пальцем по резинке, чувствуя под тканью влагу.
— Они тебе жмут, тетя? — я натянул ткань, затем резко отпустил, заставив ее ахнуть. — Сейчас сниму.
Ткань соскользнула медленно, открывая то, о чем я мечтал: идеально гладко выбритую кожу, розоватые половые губы, уже приоткрытые, блестящие от возбуждения. Я провел головкой по ним, собирая влагу, затем кругами водил вокруг клитора, наблюдая, как тетя подрагивает.
— Нет… нет… — ее голос был хриплым, но руки цеплялись за плиту, а бедра подавались навстречу. — Ты же… племянник… ааах…
Я ввел член на сантиметр, достаточно, чтобы она почувствовала его толщину, затем вытащил. Повторил. Играл с ней, как кот с мышкой.
— Говоришь “нет”, а сама вся мокрая, — я шлепнул ее по ягодице, оставив алый след. — Чего же ты хочешь на самом деле?
— Ууу… вставь уже, мерзавец! — она прошипела это сквозь зубы, и я подчинился.
Один резкий толчок — и я вошел до основания. Ее внутренности сжали меня, словно пытаясь вытолкнуть, но я не дал. Шлепок яиц по клитору, ее вопль, затем медленные, глубокие движения. Я взял ее за бедра, чувствуя, как мышцы ягодиц напрягаются под пальцами.
— Да… вот так… — стонала тетя, ее голос прерывался с каждым толчком.
Я ускорился, но не сразу. Сначала — девять медленных движений, на десятой вгонял до конца. Потом — семь. Потом — пять. Она металась, то пытаясь убежать, то прижимаясь ко мне сильнее.
Когда ее стоны стали высокими, как у девчонки, я понял — она близко. Одна рука скользнула вперед, пальцы нашли клитор, начали тереть в такт толчкам.
— Кончай, тетя, — прошептал я. — Кончай на моем члене, пока тебя трахает племянник.
Эти слова словно стали для неё спусковым крючком. Тело тёти вздрогнуло, затем затряслось в оргазме. В этот момент я позволил себе потерять контроль — несколько бешеных толчков, и я заполнил ее горячей спермой, чувствуя, как она вытекает между наших тел.
Некоторое время я так и стоял, не вытаскивая член из Светланы. Моя сперма сочилась из ее влагалища и стекала по бедрам. Наконец, я вытащил свой скользкий хуй из не менее скользкой киски тети, и, не говоря ни слова, взял ее на руки и понес в спальню. Она потянулась ко мне губами, и мы страстно целовались, словно одержимые, минут двадцать. К тому времени мы уже давно лежали на кровати. Я был полностью обнажен, а она по-прежнему с задранным халатом, но без нижнего белья.
Она ухватила мой снова начинающий твердеть член, сверкнула глазами и, перевернувшись на спину, развела ноги в стороны, подогнув их. Я не стал раздевать ее до конца, лишь вытащил из-под халата ее груди и, начав ласкать их ртом, навалился на нее сверху и вновь вставил член по самые яйца. В этой позе я трахал тетю минут пятнадцать, затем, перевернув ее на живот, снова вставил ей, наблюдая, как ее ягодицы расплющиваются во время моих толчков. А по комнате разносятся влажные хлопки.
— Ооо, Саша, давай, ай, сильнеее, да-да-да, еби свою тетю, да, ууу, да, я уже почти, ааааах, аах, трахай! — Она снова кончила, ее роскошные волосы слегка растрепались, ягодицы были красными от шлепков. Только кончив во второй раз, она перестала подмахивать мне ягодицами и лишь постанывала от наслаждения.
Наконец, пришла и моя очередь. Я вытащил член и стал двигать им, зажав его между ее округлых полушарий, и великолепно кончил, облив спермой ее спину и ягодицы. Я еще минут пять полежал на ней, прижавшись опавшим членом и бедрами к ее чудесной попке, поглаживая ее спину и волосы. А она все шептала, какой я молодец и как ей было хорошо, что дядя не ласкал ее вот уже год, что она подозревает, что у него любовница, и что даже если он что-то заподозрит, то сам во всем виноват. Я на этот счет не переживал, так как хорошо знал дядю, и я даже скажу, что это спорный вопрос насчет его реакции, если бы он что-то заподозрил или даже застал бы меня за тем, как я трахаюсь с его женой на их кровати.
Я слез с тети, она все еще лепетала что-то несвязное, и лег рядом. Я нежно поцеловал ее в губы.
— Боже, Сашенька, это было так здорово. У тебя такой… классный член, и ты… умеешь им пользоваться, — сказала она, чуть засмеявшись. Я смотрел в ее глаза, и они пылали благодарностью и страстью. Я рассказал все, что чувствовал все это время, как я хотел ее.
— Я все для тебя сделаю, все, что пожелаешь, я буду твоей. Можешь иметь меня сколько хочешь, пока дома никого нет.
— Все-все? — спросил я, начиная возбуждаться снова.
— Все-все, — сказала она.
— Тогда ты не просто будешь моей, ты будешь моей ласковой девочкой, моей покорной богиней, ты моя тетя, — сказал я беззлобно и сжал в руке половинку ее ягодицы. Она охнула и, взглянув на мой начинающий твердеть член, сказала:
— О-о-о, кто-то хочет еще?
— Еще я хочу, чтобы ты сейчас опустилась на коленки и взяла мой член в свой сладенький, аппетитный ротик, представила бы себе, что это большая, толстая и сочная конфета, и пососала бы у меня. Затем, после того, как я напихаю тебе за щеку, я бы хотел с удовольствием кончить тебе в ротик, так чтобы ты все это проглотила. Хорошо, девочка?
Она улыбнулась, ее глаза заблестели от предвкушения. Медленно, грациозно, она опустилась на колени перед кроватью, ее пышные волосы рассыпались по плечам. Мой член, уже полностью возбужденный, пульсировал в ожидании ее прикосновения. Она протянула руку, нежно обхватила его пальцами, ее прикосновение было легким, но невероятно чувственным. Затем, склонив голову, она медленно поднесла его к своим губам.
Ее рот был теплым и влажным, а язык ласково скользил по всей длине моего члена, от основания до самой головки. Я почувствовал, как она посасывает, ее щеки втягивались, а горло издавало легкие, гортанные звуки. Она двигалась ритмично, с каждым движением усиливая давление, заставляя меня стонать от наслаждения. Ее глаза были прикрыты, а ресницы дрожали, когда она старалась взять как можно глубже. Я ощущал, как ее язык дразнит мою головку, а зубы едва касаются ствола, создавая невероятные ощущения.
Я запустил пальцы в ее волосы, слегка оттягивая их назад, чтобы она могла взять еще глубже. Она послушно открыла рот шире, и мой член погрузился еще глубже, почти до самого горла. Ее глаза распахнулись, и я увидел в них смесь удовольствия и легкого удивления. Она продолжала работать ртом, ее движения становились все более уверенными и страстными. Я чувствовал, как кровь приливает к моему члену, и он становился еще тверже, еще толще.
Я не мог больше сдерживаться. Мое тело напряглось, и я почувствовал приближение оргазма.
— Я сейчас кончу, — прохрипел я, и она, словно поняв меня без слов, усилила темп, ее рот стал еще более жадным.
Через мгновение я излился в ее рот потоком горячей, густой спермы. Она не отстранилась, не выплюнула, а, наоборот, проглотила все до последней капли, ее горло двигалось, когда она глотала мою жидкость. Я смотрел на нее, на ее влажные губы, на блеск в ее глазах, и чувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Она подняла голову, вытерла губы тыльной стороной ладони и улыбнулась мне.
— Как вкусно, — прошептала она, и я понял, что это лето будет самым незабываемым в моей жизни.
Мы провели остаток дня, исследуя друг друга, открывая новые грани наслаждения. Каждый раз, когда наши тела соприкасались, возникала искра, которая разжигала пламя страсти. Мы не могли насытиться друг другом, и каждый новый акт был еще более интенсивным и чувственным, чем предыдущий.
Тетя Светлана оказалась невероятно раскрепощенной и жаждущей ласки. Она с готовностью отдавалась моим желаниям, отвечая на каждую мою прихоть с нескрываемым удовольствием. Ее стоны и крики наслаждения были музыкой для моих ушей, а ее влажное, горячее тело сводило меня с ума. Я проникал в нее снова и снова, чувствуя, как она сжимает мой член, вытягивая из меня все соки. Ее ягодицы были словно подушки, которые я мог сжимать и шлепать, оставляя на них красные следы.
Когда дядя Андрей возвращался домой, мы успевали привести себя в порядок, но каждый раз в наших глазах горел огонек тайного сговора. Мы обменивались многозначительными взглядами, зная, что только мы вдвоем обладаем этой тайной, этой невероятной страстью, которая связывала нас.
Лето пролетело незаметно, наполненное жаркими днями и еще более жаркими ночами. Каждый день был новым приключением, новым открытием. Я узнал ее тело наизусть, каждый изгиб, каждую родинку, каждый чувствительный участок. Она, в свою очередь, изучила меня, мои реакции, мои желания. Мы стали единым целым, двумя половинками, которые идеально подходили друг другу.
Перед моим отъездом мы провели последнюю ночь вместе, которая была самой страстной и эмоциональной. Мы не спали до самого утра, наслаждаясь каждым мгновением, каждым прикосновением. Я проникал в нее во все возможные позы, чувствуя, как она извивается подо мной, ее тело дрожит от наслаждения. Она кричала мое имя, умоляя меня быть еще грубее, еще сильнее. Я выполнял каждое ее желание, доводя ее до множественных оргазмов.
Когда наступило утро, мы лежали, обнявшись, наши тела были покрыты потом, а дыхание было прерывистым. Она прижалась ко мне, ее голова лежала на моей груди.
— Я буду скучать, — прошептала она, ее голос был хриплым от эмоций.
— Я тоже, — ответил я, целуя ее в макушку. — Но это не конец.
Она подняла голову, ее глаза были полны слез, но на губах играла улыбка.
— Конечно, нет. Это только начало. И она была права. Это было только начало нашей тайной истории, которая продолжалась и после моего отъезда. Мы обменивались сообщениями, звонили друг другу, вспоминая те жаркие дни и ночи. И каждый раз, когда я думал о тете Светлане, мое тело отзывалось, напоминая о тех невероятных ощущениях, которые она мне подарила. Это лето стало для меня настоящим уроком страсти и желания, уроком, который я никогда не забуду.
(9 оценок, среднее: 4,56 из 5)
Загрузка...