Звонок в дверь. Соседка Лариска.
— Я на минутку. Кофе дашь? И сигарету?
Ее мужик ругается, что Лариска курит. А она утверждает, что кофе без сигареты, как свадьба без невесты.
— Дашь на дашь.
— Опять жена уехала?
— Опять…
— Сейчас некогда, скоро сынуля придет. После обеда забегу. Гондоны есть? Так не дам.
Лариска никогда не дает без презерватива. Боится залететь. Она и мужу не дает без них. И потому у меня всегда есть несколько штук в запасе, хотя моя жена не любит эти резиновые изделия.
Попили кофе, полапал Лорку за задницу и немного за передницу. Она баба понимающая, не брыкалась. Знает, что чем сильнее мужика заведешь, тем большего от него можно добиться. Хотя чего от меня добиваться? А вот чего: Лорка любит оральные ласки. А ее муж считает, что это не подходящее занятие для мужчины — пизду лизать. Ебать можно и нужно, а ласкать, так это к соседу. Он, конечно, не знает, что сосед ебет его жену во все дырки, даже в ту, в которую Лариска ему не дает. А вот мне и попу подставляет. И опять же только в презике. Говорит, что терпеть не может вымывать из себя сперму.
После обеда, проводив мужа во вторую смену, Лариска притопала к нам. Мы предались ритуалу.
Она надела красивые трусики, все в кружавчиках, в каких-то рюшечках и с цветочком прямо на пизде. Ну не на самой, а где-то в районе лобка. Томно потягиваясь, распахнула халатик и продемонстрировала мне это чудо дизайна. Я, конечно, оценил. И как не оценить, когда хуй рвется из штанов. Лорка никогда не соглашается поваляться на нашей супружеской кровати. Считает, что это может обидеть подругу — мою жену. А что дает мне ебать, так это значит не обидки. И потому ебемся мы либо на кухонном на столе, либо на диване. Еще любит встать к подоконнику и смотреть на улицу, пока ее ебут. А чего ей улицу не рассматривать, если она от моих ласк уже пару раз кончила и теперь только ждет, пока я наполню гондон спермой. Нет, помогает активно. И задом поддает, и вертит, все как положено. Даже постанывает.
Встав перед ней, стервой эдакой, на колени, поцеловал животик над резинкой трусиков, потянул их зубами вниз. Руки попу гладят, помогают зубкам стянуть этот шелк с тела. Медленно, совсем медленно. Она уж постанывает в предвкушении. Уткнулся лицом в пахучую промежность, а она уж и ножки раздвигает. Да вот трусики не дают. А я стягиваю их не спеша, смакую момент. Дальше уж зубками никак, хоть на пол ложись и потому руки потянули этот лоскуток ткани. Вот уж до колен стянул. Теперь надо поцеловать лобок.
Он у Лорки выбрит до блеска, как у солдата морда перед смотром. А сама пизда спряталась аж возле задницы. Раком Лорку ебать хорошо. Подсадил ее на стол, потянул трусики до конца вниз, стянул совсем. Она оперлась локоточками на столешницу, ножки приподняла, раздвинула. Вот она, ее пизда розовая. Блестит уже от смазки. Хочет женщина, течет вся. Ну и уткнулся я носом в эту самую мокрую и пахучую пизду.
Вылизываю, обсасываю, пальцем помогаю. У Лариски задница по столу елозит, подпрыгивает, навстречу подается, прямо старается на садиться на язык. Ноги мне на плечи положила, поближе прижимает, голову руками обхватила, помогает вкусные местечки находить. А уж звуковое сопровождение какое! Хорошо музон включен на приличную громкость. А иначе все соседи бы знали, что Лариску у меня в квартире ебут. Вылизываю ее пизденку, а палец в задницу засунул. Она от этого тащится. Жопой крутит так, что того и гляди палец сломает. А вот и сокращения пошли — кончает девица — красавица. И впрямь, голову мою прижала, лобком вперед подалась, подвывает и содрогается всем телом. Она вообще бурно кончает от кунилингуса.
Передохнула, села на столе.
— Ну что, поможем маленькому? А то перестоит, бо-бо в яичках будет.
Соскользнула со стола, повернулась задом и легла грудью на стол. Оглянулась.
— Презик надел?
— Надел.
— Давай быстрей.
— Пристроился к ее попе.
— Куда?
— Туда. Не в задницу же.
— А почему?
— Сначала туда.
— Ну ладно, туда, так туда.
Вставил туда, куда было сказано. Да у нее и пизда не сильно разъебана, узенькая. И даже несмотря на обилие смазки хуй входит туговато. И мелкая. Чуть подальше втолкнешь и уже уперся.
Держу Лору за бедрышки, ебу, стараюсь. Она тоже вроде как на второй круг пошла. Постанывает по-настоящему. А уж жопой крутит — только держись. Сама скорость увеличила. Точно — завелась. Уж за столько времени изучил ее повадки, привычки. Шлепаемся телами. Смачные такие шлепки. С размаху животом по ягодицам: шлеп, шлеп, шлеп… Сопим. Она снова завела арию ебущейся женщины: ой-ей-ей! у-у-у! М-м-м! Ой, мамочки! Потом застонала, прикусив губу, чтобы не закричать, но не стерпела.
— Ой, блядь, кончаю-ю-ю!
И вновь трепет влагалища, содрогание тела, прижатые ко мне ягодицы. Потом просто рухнула на стол. Не поворачивая головы сказала:
— Кончай. Можешь в жопу.
А мне уж самому переставлять хуй некогда. Вот — вот приплыву. Ухватился за Лоркину задницу, аж приподнял над столом и вгоняю по самые яйца. Несколько качков и сперма толчками полилась в резину презика.
Осторожно, дабы не соскочил гондон с опавшего хуя, вытащил из Лоркиной пизды конец. Не сел, а упал на стул. Хватаю ртом воздух. А Лорик на стол села, ножки раздвинула.
— Животное, поцелуй за удовольствие моей девочке, моей кисуле.
Смачно поцеловать мокренькую, еще не сомкнувшуюся после ебли пизду.
— Ух, хорошо как! И почему мой так меня не целует?
Деловито соскочила со стола, торопливо натянула трусики.
— Кофе пить будем?
— Будем.
— Тогда я делаю, а ты помойся.
Мусорное ведро приняло в себя гондон со спермой, водичка смыла остатки ее с хуя и я чистенький, свеженький, в трико на голое тело, вышел на кухню, откуда уже разносился аромат кофе. Попили, покурили и разошлись до следующего раза. Никто никому и ничего не должен. Встретились, получили удовольствие, сняли напряжение и разбежались.
Загрузка...