Лучший секс в жизни

Она наклонилась, и губы, мягкие и влажные, коснулись головки, поцеловали её, слизав выступающую каплю. Потом её маленький, невероятно ловкий язычок принялся исследовать нежную кожу под венчиком, водить по уздечке, вызывая волны невероятного удовольствия, заставляя меня стонать и впиваться пальцами в её плечи. Она взяла член глубже в рот, обхватив губами, и начала плавно двигать головой, одной рукой продолжая ласкать основание, а другой нежно тереть мою мошонку. Ощущение было божественным – тепло, влага, невероятная нежность и неожиданное мастерство… или это было просто старание? Я смотрел вниз, на её сосредоточенное лицо, на то, как её щеки втягивались, как её губы охватывали мой ствол, и чувствовал, как нарастает неудержимая волна.

Прошло уже четверть столетия с того дня, а я всё ещё помню тот момент из своей юности, словно это было буквально вчера…

Лето 2001-го выдалось не просто жарким, а каким-то выжженным, раскаленным. Воздух дрожал над асфальтом, и даже вечерняя прохлада не спешила приходить на смену палящему солнцу. Именно в такой день, когда мысли путались от духоты, а тело непрестанно просило влаги, мы с компанией – я, Лёша, студент первого курса, мой друг детства Димка, его брат Слава, вечно улыбчивая Иринка и, конечно же, Мила – решили размяться на баскетбольной площадке в старом парке.

Мила… Стоило только подумать о ней, как в груди что-то сладко сжималось. Она была не просто моей девушкой – она была воплощением чего-то хрупкого, неземного и одновременно невероятно страстного. И играла она… Богиня! Её ловкость, скорость и точный бросок ставили в тупик даже видавших виды пацанов вроде Димы. Её стройное, почти воздушное тело двигалось по площадке с грацией лани, а когда она в прыжке закидывала мяч в кольцо, оторвавшись от земли всем своим невесомым существом, казалось, вот-вот сломается. Но нет – она приземлялась легко, с задорной улыбкой, и её глаза, цвета спелой черники, сверкали азартом. Взгляд этот, полный жизни и какого-то внутреннего огня, сводил меня с ума. Каждый изгиб её тонкой талии, каждое движение упругих бёдер под спортивными шортами заставляло кровь приливать к вискам. Её грудь, аккуратная, не слишком большая, но идеальной округлой формы, упруго подрагивала при каждом резком рывке, а крупные, чувствительные соски, наверняка набухшие от игры и возбуждения, отчетливо вырисовывались под тонкой майкой. Мысль о том, чтобы коснуться их губами, завладела мной полностью.

Играли азартно, выкладываясь по полной. Пот лил с нас ручьями, пропитывая футболки насквозь, делая их похожими на водолазные костюмы. Кожа горела, дыхание было прерывистым, а в воздухе витал терпкий запах пота, смешанный с пылью и жарой. После последнего, решающего броска Милы, который принес нам победу в этой импровизированной партии, мы рухнули на скамейку, смеясь и вытирая лица.

«Бар! – хрипло выдохнул Димка, откидывая мокрые пряди со лба. – Срочно что-то холодное! Пиво!»

«Да вы с ума сошли? – фыркнула Иринка, отчаянно обмахиваясь ладонью. – Посмотрите на нас! Мы же как выжатые тряпки, воняем лошадиным потом. В таком виде нас только в чебуречную пустят!»

Слава мрачно кивнул, снимая с себя прилипшую к спине майку. «Иринка права. Давайте расходимся, быстренько переодеваемся, освежаемся, и тогда – в «Цунами»! Там сегодня классная дискотека, говорят».

Идея была разумной. Мысль о прохладном душе и чистой одежде перевесила жажду немедленного пива. Решение созрело мгновенно: час на сборы, потом встреча у входа в клуб.

«Мила?» – спросил я, глядя на неё. Она сидела рядом, её щеки пылали румянцем, капли пота стекали по изящной шее, исчезая в вырезе майки. Её грудь высоко вздымалась при каждом вдохе. От неё исходило тепло и этот знакомый, возбуждающий аромат – смесь её духов, пота и чего-то сугубо Милиного, сладковатого и пряного.

Она уловила мой немой вопрос и кивнула, её глаза блеснули пониманием и… предвкушением? «Пойдем к тебе, Лёш? У меня ключи от дома мама сегодня унесла по ошибке».

«Конечно», – ответил я, стараясь звучать спокойно, хотя внутри все сжалось от сладкого напряжения. Мы попрощались с остальными и зашагали к моей квартире, расположенной неподалеку, в обшарпанной хрущёвке.

Дорога прошла в молчании, но это было красноречивое молчание. Наши руки то и дело соприкасались, пальцы переплетались на мгновение, прежде чем снова разомкнуться. Я чувствовал жар, исходящий от её тела, слышал её учащенное дыхание. Каждый взгляд, брошенный на неё украдкой, запечатлевал в памяти: как капли пота скользят по её ключице, как влажная майка обрисовывает изгибы небольших, но таких совершенных грудей, как плотная ткань шорт обтягивает упругие ягодицы. Мой собственный член, вялый от жары и долгой игры, начал подавать первые, робкие признаки жизни, отзываясь на близость Милы и на те картины, что уже рисовало воображение.

Войдя в мою небольшую, но уютную квартирку, мы сразу направились на кухню. Родители были на суточной смене, работая по безумному графику местного химзавода. Воздух здесь был чуть прохладнее, но все равно душный.

«Жажда замучила», – прошептала Мила, прислонившись к дверному косяку. Ее глаза блуждали по моему лицу, губы были слегка приоткрыты.

Я открыл холодильник, откуда повалил желанный холодок. «Держи», – протянул я ей бутылку охлажденного пепси, любимого её лимонада. Наши пальцы соприкоснулись, и по спине пробежала волна мурашек. Она взяла бутылку, отпила долгий глоток, запрокинув голову. Я завороженно наблюдал, как работает её горло, как капли напитка блестят на её губах. Она поставила бутылку на стол и посмотрела на меня. В её взгляде читалось все: усталость, жажда, и то самое, пьянящее желание, которое витало между нами с самого начала игры.

«Знаешь, Лёш… – начала она тихо, подходя ближе. – Я вся липкая. Прямо… невыносимо. Душа хочется безумно. Льющихся потоков воды…»

Её слова, сказанные низким, чуть хрипловатым от жары голосом, подействовали на меня как искра на порох. Мое собственное желание обрушилось лавиной. «Я тоже, – выдохнул я, беря её за руку. Мое сердце колотилось как бешеное. – Пойдем? Вместе?»

Вопрос был чистой формальностью. Ответом стал её поцелуй. Горячий, влажный, стремительный. Её губы были мягкими и настойчивыми, язык – проворным и жадным. Я притянул её к себе, ощущая всем телом её хрупкость и одновременно скрытую силу. Мои руки скользнули под её влажную майку, коснувшись гладкой, горячей кожи спины. Она вскрикнула от неожиданности или удовольствия прямо мне в рот. Мы целовались страстно, как будто пытаясь утолить давно мучившую жажду, а наши руки лихорадочно искали путь под одежду.

Раздевание превратилось в отдельный, исполненный сладостной муки ритуал. Каждый сантиметр освобождаемой кожи был поводом для новых прикосновений, поцелуев, легких укусов. Я снимал с неё майку, и передо мной предстали её груди – те самые, что сводили меня с ума на площадке. Небольшие, горделиво округлые, с нежно-розовыми ареолами и крупными, уже набухшими от возбуждения сосками, торчащими словно спелые ягоды. Я не удержался, опустил голову, взял один сосок в рот, обвил его языком, посасывая и слегка покусывая. Мила вскрикнула, её пальцы впились мне в волосы, прижимая сильнее. Её тело выгнулось навстречу. Пока я ласкал одну грудь, моя рука скользила вниз, к поясу её шорт. Кнопка, молния… Шорты упали на пол, открыв простые белые хлопковые трусики, уже заметно потемневшие от влаги в самой интимной части. Я опустился на колени перед ней, целуя её плоский, напряженный живот, ощущая под губами трепет мышц. Мои пальцы зацепились за резинку трусиков и медленно, очень медленно стянули их вниз по стройным ногам.

И вот она, вся, передо мной. Совершенство. Её тело действительно казалось хрупким, созданным из фарфора: тонкая, изящная шея, хрупкие ключицы, узкие плечи. Талия, которую можно было охватить двумя ладонями. Плоский живот с едва заметным рельефом мышц пресса. И бедра – не широкие, но плавные, женственные, ведущие взгляд вниз, к тому самому месту, где сходились стройные ноги. К ней. Её лобок был аккуратно подстрижен, открывая взгляду пухлые, влажные от возбуждения половые губы нежного розового оттенка. Тонкие капли прозрачной смазки уже стекали по внутренней стороне её бедер. Запах её возбуждения, густой, сладковато-терпкий, ударил мне в нос, заставив мой собственный член, уже давно твердый и готовый, болезненно дернуться в тесных шортах.

Мила не оставалась в долгу. Она жестом попросила меня подняться, а сама опустилась на колени, её ловкие пальцы расстегнули мои шорты. Ткань упала, освобождая напряженный до предела член. Он был крупным, толстым у основания, с отчетливой веной, пульсирующей под тонкой кожей, и налитой кровью головкой, уже слегка влажной от капель смазки. Её глаза широко распахнулись, губы сложились в восхищенное «О». «Лёша…» – прошептала она, и в её голосе смешались восхищение и желание. Она приблизила лицо, её руки скользнули по моим бедрам, а затем одна ладонь нежно обхватила член у самого основания. Её прикосновение было прохладным и одновременно обжигающим. Она наклонилась, и губы, мягкие и влажные, коснулись головки, поцеловали её, слизав выступающую каплю. Потом её маленький, невероятно ловкий язычок принялся исследовать нежную кожу под венчиком, водить по уздечке, вызывая волны невероятного удовольствия, заставляя меня стонать и впиваться пальцами в её плечи. Она взяла член глубже в рот, обхватив губами, и начала плавно двигать головой, одной рукой продолжая ласкать основание, а другой нежно тереть мою мошонку. Ощущение было божественным – тепло, влага, невероятная нежность и неожиданное мастерство… или это было просто старание? Я смотрел вниз, на её сосредоточенное лицо, на то, как её щеки втягивались, как её губы охватывали мой ствол, и чувствовал, как нарастает неудержимая волна.

Но я хотел продлить это. Хотел дать ей наслаждение первым. Осторожно, ласково, я приподнял её за подбородок. «Мила… подожди…» – прошептал я, голос охрип от страсти. «Я хочу тебя… там… Сейчас…» Её глаза затуманились от желания, она кивнула, позволяя мне поднять её на ноги.

Мы вошли в тесную душевую кабину, ванна в нашей маленькой квартирке просто не помещалась, уже полностью обнаженные. Я резко открыл кран, и сверху хлынули мощные потоки прохладной воды. Она вскрикнула от неожиданности, но тут же рассмеялась, подставив лицо под струи. Вода мгновенно сделала её еще более неотразимой. Потоки стекали по её лицу, по шее, задерживались каплями на её упругих, подрагивающих сосках, струились по изгибам её упругой груди, по впадине живота, сбегали вниз, смешиваясь с её собственной влагой в том желанном месте между ног. Её кожа под водой лоснилась, как перламутр. Она была богиней водной стихии, воплощением чувственности.

Я не мог больше сдерживаться. Прижав её к прохладной кафельной стене, начал целовать её шею, ключицы, спускаясь ниже, к груди. Я взял один сосок в рот, лаская его языком, посасывая, чувствуя, как он затвердевает еще больше под моими губами. Моя рука скользнула между её ног, пальцы легко нашли её киску – горячую, пульсирующую, уже широко открытую и невероятно мокрую. Я провел пальцем по всей длине её влагалища, ощущая подушечкой бархатистые, набухшие губы, нашел маленький, твердый бугорок клитора, скрытый капюшоном. Мила резко вскрикнула, её тело выгнулось навстречу моей руке. «Да… Лёша… там…» – застонала она.

Я опустился перед ней на колени прямо под струями воды. Мои руки легли на её упругие ягодицы, притягивая её таз ближе к моему лицу. Вид был умопомрачительный: её лоно, обрамлённое лишь короткими волосками, пульсирующее, мокрое от воды и соков возбуждения. Я почувствовал её запах вблизи, еще более концентрированный и пьянящий. Я прижался лицом к ней, целуя внутреннюю поверхность её бедер, аккуратно покусывая нежную кожу. Она вздрогнула. Затем я провел языком по всей длине её щели, от самого низа, где сходились ее половые губы, вверх, к клитору. Вкус был божественным – солоноватым, сладковатым, уникальным. Мила застонала громче, её пальцы вцепились мне в волосы.

Я сосредоточился на клиторе, лаская его кончиком языка – быстро, вибрирующе, то надавливая сильнее, то едва касаясь. Одновременно два моих пальца легко скользнули внутрь горячего, узкого влагалища. Оно было невероятно тесным, влажным, его стенки сжимали мои пальцы с такой силой, что я едва мог двигать ими. Я нашел внутри ту самую неровность, ту чувствительную точку на передней стенке, и начал ритмично надавливать на неё, двигая пальцами в такт движениям языка на её клиторе.

«О Боже! Лёша! Да! Там! Вот так!» – её крики смешивались с шумом воды. Её тело начало бешено извиваться, она прижимала мое лицо к себе сильнее, бедра двигались навстречу моим ласкам, ища большего трения, большей глубины. Я чувствовал, как её внутренние мышцы начали судорожно сжимать мои пальцы, как волна нарастала глубоко внутри нее. Я удвоил усилия, сосредоточившись на клиторе, быстро и ритмично посасывая его, одновременно ускоряя движения пальцев внутри нее, надавливая на ту самую точку G.

Её оргазм накрыл внезапно и мощно. Она вскрикнула, запрокинув голову, и её тело выгнулось в немой судороге наслаждения. Из её киски хлынул горячий поток сока, смешиваясь с водой и орошая мое лицо, подбородок, грудь. Её ноги задрожали, и она едва не упала, если бы я не придерживал ее. Мила тяжело дышала, опираясь о стену, глаза были закрыты, на лице – выражение блаженной истомы.

Через мгновение она открыла глаза, и в них вспыхнул озорной огонек. Она мягко, но настойчиво толкнула меня коленом в плечо. «Моя очередь…» – прошептала она хрипло. Я позволил ей опустить меня на влажный пол, оперевшись спиной на стенку кабинки. Она встала на колени между моих ног, её взгляд прикован к моему члену, который стоял колом, пульсируя, покрытый каплями воды и следами её сока.

Нежные, но сильные, ладони легли на мои бедра, а затем она обхватила член у основания. Мила наклонилась, и её губы, такие мягкие, нежные, коснулись головки. Она поцеловала её, в одно движение облизала языком со всех сторон и остановилась кончиком на отверстии канала, а затем её маленький, невероятно ловкий язычок начал свое волшебство. Она облизывала всю головку, фокусируясь на уздечке, где чувствительность была запредельной, заставляя меня стонать и впиваться пальцами в её мокрые плечи. Потом она взяла член глубже в рот, обхватив губами. Внутри было горячо и влажно, язык виртуозно ласкал нижнюю часть ствола, пока губы плавно скользили вверх-вниз. Она создавала вакуум, посасывая, и одновременно рукой ритмично двигала в такт, лаская основание и мошонку. Она смотрела на меня снизу вверх, глаза, огромные и темные, полные желания и вызова, не отрывались от моего лица. Она ускоряла темп, то поглощая член почти целиком, что было невероятно тесно и горячо, то отстраняясь, чтобы ласкать только головку кончиком языка, рисуя круги и восьмерки. Ощущения были настолько интенсивными, что мир вокруг сузился до точки – до ее рта, ее языка, ее рук и невероятного, нарастающего сладкого напряжения внизу живота. Я чувствовал, как мышцы пресса и бедер напрягаются до предела, как пульсация в члене становится все чаще, сильнее. «Мила… я сейчас…» – успел я простонать.

Она поняла. Вместо того чтобы отстраниться, она взяла ствол глубже, и её движения стали еще более быстрыми, решительными. Я почувствовал, как волна блаженства, долго копившаяся, наконец прорвалась. Кончил мощными толчками, извергая сперму ей прямо в горло. Она не отстранялась, продолжая посасывать, глотая, пока последние спазмы не прошли. Затем она медленно отпустила мой член, который все еще пульсировал, и ее язычок нежно вылизал остатки спермы с головки и ствола. Мила подняла глаза на меня, и капля моей спермы блеснула на ее губе, прежде чем она слизнула ее. Выражение лица моей богини было одновременно невинным и безумно соблазнительным. «Весь…» – прошептала она с довольной улыбкой, проводя пальцем по еще влажному члену, выжимая последние капли, прежде чем нежно поцеловать его.

Мы сидели на полу душевой под потоками воды, обнимая друг друга, приходя в себя. Ее тело, гладкое и прохладное от воды, прижималось к моему. Я чувствовал, как мой член, успокоившийся на мгновение, снова стал наливаться силой от ее близости, от ее запаха, от воспоминания только что пережитого. Он снова стоял твердо, готовый, жаждущий продолжения.

Мила почувствовала это. Она посмотрела вниз, и на ее губах снова появилась та самая, хитрая улыбка. Она поднялась, помогла мне встать. «Еще не кончили, капитан?» – шепнула она игриво, ее рука скользнула вниз, обхватив вновь возбужденный ствол. Он был еще чувствительным после недавнего оргазма, а ее прикосновение доводили ощущения до грани.

Она повернулась ко мне спиной, оперлась руками о мокрую стену душевой кабины, выгнув спину и отставив свою упругую, идеальную попку. «Возьми меня, Лёша… Сзади… Сейчас…» – ее голос звучал как приказ, от которого кровь ударила в голову.

Я подошел вплотную, руки легли на узкую талию, скользнули вниз, к упругим бедрам. Я наклонился, целуя ее мокрые плечи, шею. Одной рукой направил член к киске. Она была влажной, разомкнутой после оргазма и оральных ласк. Головка легко нащупала вход, скользнула по складкам, смазанным ее соком и водой. Я почувствовал сопротивление узкого входа, но затем, с легким, влажным звуком, головка проскользнула внутрь. Мы оба застонали – она от ощущения заполненности, я – от невероятной тесноты и горячей влаги, сжимающей меня. Я вошел медленно, но глубоко, пока не уперся в самую глубину, чувствуя, как горячие стенки обжимают ствол.

Затем начал двигаться. Сначала медленно, давая ей привыкнуть, ощущая каждую складку, каждое сокращение внутренних мышц. Она стонала, откинув голову, ее ягодицы прижимались к моему животу при каждом толчке. Я ускорял темп, входя все глубже, сильнее. Звук наших тел, шлепающих по мокрой коже, смешивался с шумом воды и нашими стонами. Вид ее спины, нежного изгиба, ягодиц, дрожащих под моими ударами, сводил с ума. Я ласкал ее груди, перебирая пальцами чувствительные соски, чувствуя, как они набухают еще больше. Моя рука скользнула вниз, к ее животу, а затем ниже, к тому месту, где наши тела соединялись. Я нашел клитор, уже снова напряжённый и чувствительный, и начал тереть его кругами в такт моим толчкам.

«Да! Да, Лёша! Вот так! Глубже!» – кричала она, и крики подстегивали меня. Я входил размашисто с силой, чувствуя, как она сжимается вокруг члена все сильнее, как ее тело начинает содрогаться в преддверии нового оргазма. Мои собственные яйца напряглись, сперма снова поднялась к стволу, готовая к извержению. Я чувствовал, как ее внутренние мышцы начали ритмично сжимать мой член, как волна накрыла и ее. Она закричала, страстное тело напряглось в судороге наслаждения. Этот спазм, ее горячее, пульсирующее влагалище, сжимающее меня, стало последней каплей. Я вогнал ствол до упора с последним мощным толчком и кончил, извергая горячую сперму глубоко внутрь, ощущая, как ее стенки выжимают из меня каждую каплю. Мы замерли, слившись воедино, дрожа от оргазма, поддерживая друг друга под потоками воды.

Через несколько минут, придя в себя, мы выключили воду и, обернувшись большими банными полотенцами, вышли из душа. Мы были измотаны, но невероятно счастливы. Долго стояли в объятиях, целуясь медленно, нежно, ощущая послевкусие бурной страсти.

«Друзья ждут…» – наконец прошептала Мила, прижимаясь щекой к моей груди.

Я взглянул на часы. «Черт, правда. Надо собираться». Но в ее глазах я прочел то же самое, что и у меня: мысль о том, что вечер только начинается, и что после дискотеки нас ждет продолжение этого незабываемого дня.

И оно было. И история нашей с ней жизни продолжается до сих пор, а воспоминания о том дне снова и снова разжигают во мне страсть к этой потрясающей женщине…